Чувашское республиканское отделение КПРФ

Фраза, что историю пишут победители, давно уже успела превратиться в банальность. И, как это часто бывает в таких ситуациях, слыша её, мы не задаёмся вопросом там, где следовало бы. Какие именно победители пишут историю? Те, кто действительно одержал победу в борьбе? Или те, кто позднее смог воспользоваться её плодами? К великому сожалению, второй вариант представляется более соответствующим действительности.

СССР, советский народ, Красная армия, коммунистическая партия одержали величайшую военную победу за всё время существования человеческой цивилизации. Порохом и кровью они написали историю похода от Сталинграда до Берлина. Поставили памятники в восстановленных городах. Зажгли Вечные огни. Написали песни. Сняли кинофильмы. Издали учебники. Чтобы помнили. Чтобы повсюду на планете, а уж у нас, на нашей земле – чтобы каждый ребёнок знал, с кем бились, как, за что. Почему сумели, после страшных испытаний и поражений, выиграть. И память и слава, как эстафетная палочка, как ярко горящий факел передавались от одного поколения к другому, зажигая тот огонь, который горел в груди победителей, в сердцах их благодарных потомков, равняющих себя по подвигу отцов и дедов. Жила и двигалась вперёд страна…

А потом настал 1991 год, и победителями сделались другие. И, естественно, им потребовалась своя история, своя версия, объясняющая, откуда в стране равенства и братства взялась элита, прочно захватившая в свои руки и власть, и собственность. Конечно, невозможно было – и даже сейчас ещё нельзя, просто разом, будто страницу перелистнув, заставить всех позабыть своё прошлое. Понемногу подправить его образ в умах – вот это возможно. Ну, ничего, курочка по зёрнышку клюёт, количество переходит в качество, а самая наглая ложь, повторённая тысячу раз, рано или поздно заставит всех в себя уверовать…

Свежий пример манипуляций – новенький, вышедший аккурат 9 мая, в День Победы, фильм режиссёра Владимира Семеновых «Топор». Основанный, вроде бы как, на реальном, историческом геройстве. В самом начале войны, 13 июля 1941, красноармеец, ездовой пулемётной роты 389-го стрелкового полка 176-й стрелковой дивизии 9-й армии Южного фронта Дмитрий Овчаренко в боях в районе города Бельцы (что в Молдавии), при доставке боеприпасов в свою роту возле местечка Песец (Хмельницкая область) внезапно столкнулся с отрядом солдат и офицеров противника численностью 50 человек. При этом противнику удалось завладеть его винтовкой. Однако Овчаренко не растерялся и, выхватив из повозки топор, отрубил допрашивавшему его офицеру голову, бросил в солдат противника 3 гранаты, уничтожив 21 солдата. Остальные в панике разбежались. Затем он догнал второго офицера в огороде местечка Песец и также отрубил ему голову. Третьему офицеру удалось сбежать. После чего Овчаренко собрал у убитых документы и карты и вместе с грузом прибыл в роту.

Поверить в то, что такое возможно на войне индустриальной эпохи, в середине XX века, трудно. Однако, документы свидетельствуют чётко – было. Чудо? Чудо. Но чего только не может человек отчаянно храбрый, решительный и твёрдый! Подвиг был оценен по достоинству: Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 ноября 1941 года «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» красноармейцу Овчаренко Дмитрию Романовичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». Здесь – конец легенде. Но не боевому пути солдата. Прошёл в итоге Овчаренко по пыльным, а порой – огненным дорогам, почти всю войну – смертельную рану, от которой он скончался 28 января 1945 в госпитале, герой получил в Венгрии.

И не узнал храбрый Дмитрий Овчаренко, колхозник, сын плотника, появившийся на свет в 1919 году, что в снятом «по мотивам» фильме главный герой по имени Иван (отрадно, что хоть имя догадались поменять, оставить подлинное постеснялись) сделается – тут можно даже процитировать «казачьим офицером, чью жизнь разрушили жернова Октябрьской революции». Этот самый казак, не то спасаясь от кровавой гебни, не то просто от глубокого и полного неприятия советской действительности 17 лет скрывается в сибирских лесах. Когда в фильме до главного героя доходят новости о том, что началась война, он отправляется записываться добровольцем в армию (успев, однако, до этого высказать всё своё презрение и негодование по отношению к власти, которая допустила немца под Москву). В ближайшем военкомате в ответ на просьбу показать документы упырь распахивает тулупчик, сверкает висящим на груди орденом святого Георгия и гордо заявляет, что никаких документов у него нет и при этой власти никогда не было.

Уже с этой сцены зрителя начинает пробивать на смех, хотя и сквозь слёзы. Больше всего автору этих строк это напомнило персонажа из блистательной книги Ильфа и Петрова Золотой телёнок Фёдора Никитича Хворобьёва. В наиболее известную экранизацию он не попал, почему и менее известен среднестатистическому гражданину. А жаль! Это совершенно блистательная сатира на «непримиримых» старорежимных деятелей. Хворобьёв, люто ненавидящий советскую власть, не способен ничего поделать с нею, а потому, исхлопотав себе пенсию, пытается жить, делая вид, что её и вовсе не существует.

» По целым дням просиживал старик над обрывом и, глядя на город, старался думать о приятном: о молебнах по случаю тезоименитства какой-нибудь высочайшей особы, о гимназических экзаменах и о родственниках, служивших по министерству народного просвещения. Но, к удивлению, мысли его сейчас же перескакивали на советское, неприятное.

«Что-то теперь делается в этом проклятом Пролеткульте?» — думал он.

После Пролеткульта вспоминались ему совершенно уже возмутительные эпизоды: демонстрации первомайские и октябрьские, клубные семейные вечера с лекциями и пивом, полугодовая смета методологического сектора.

— Хорошо же! — вскричал бывший попечитель учебного округа. — Все отняла у меня советская власть: чины, ордена, почет и деньги в банке. Она подменила даже мои мысли! Но есть такая сфера, куда большевикам не проникнуть. Это сны, ниспосланные человеку богом. Ночь принесет мне успокоение. В своих снах я увижу то, что мне будет приятно увидеть!»

Только вот бытие определяет сознание – советское вторгается и в сны, лишая Хворобьёва всякого покоя. Что снится киношному Ивану мы не узнаем, но вот что спят и видят те, кто платит и заказывает музыку в нынешней нашей сфере искусства, в частности – кино, понять нетрудно. Их мечта – убрать всякий след Советского союза. Конечно, предварительно приватизировав всё ценное, что осталось от него в наследство: не только заводы, фабрики, шахты и скважины, но и память и престиж его побед, чтобы можно было оптом и в розницу торговать чужими подвигами. А вот потом – стереть всё, что только может быть стёрто. Переименовать улицы и площади, сёла и города. И плевать, что жители не одобряют – мнение холопов интересно господам только тогда, когда у них в руках вилы. А до того – не важно, не интересно, не котируется. Площадь Ленина в Ульяновске – будет Соборная. Город Тутаев станет Романовым-Борисоглебском. А колхозник-красноармеец – белым казаком. Что нельзя так легко уничтожить, то прикроют фанеркой, как мавзолей Ленина во время государственных праздников. И не только в материальном мире – своя фанерка найдётся и в истории, и в искусстве, и везде, где того потребуется правящему классу. Всегда, потому что это перед нами не плод мстительности старых диссидентов, не отдельные проявления, а совершенно последовательная политика.

Везде, во всех фильмах, которые снимаются сейчас про войну, вы не найдёте образа положительного и, в то же время, не пострадавшего от власти, не притесняемого, или задвигаемого ею героя. Таких нет! И в это должны поверить по замыслу творцов «Топора» и ему подобных «шедевров» массы. Конвейер. Индустрия. Машина пропаганды. И никак иначе! Настойчивость такая, что доходит до мелочности. А в основе всего – смесь страха и жажды реванша. Сжить со свету правду! Переделать, изгадить. Ибо если СССР будет в памяти – подлинный, не измазанный навозом лжи, то он неизбежно будет популярен. Больше, чем просто ностальгия, потому что она не может охватывать новые поколения. Мечта. Которая, присовокупи к ней теорию, дай понимание, направление, для приложения усилий, сделается идеей. Той самой, которая овладевает массами и превращается в материальную силу. А это угроза для «элиты», для её спокойной, безнаказанной сытости. Не история – современность. Таков был этот красный проект, такой была эта страна, что даже исчезнув с карты мира, она продолжает оказывать на него самое прямое влияние, продолжает страшить, как привидение, как призрак коммунизма, тех, кто обманом присвоил и присваивает себе созданное трудом других.

И можно лицемерно заявлять, что угодно, возмущаться, как где-то за границей искажают историческую правду, можно даже ругать тех, кто проводит декоммунизацию в Прибалтике и на Украине, не забывая при этом осторожно, но непрерывно двигаться по той же дороге. Умение своевременно закрывать глаза, не замечать, пестовалось властвующей кликой давно. Но теперь уже не так. Одной только искусственной слепоты в вопросах о Революции, о Войне, о Победе теперь недостаточно. В ход идёт теперь прямой подлог.

Хитрый. И гнусный. Потому что, вроде бы как, признаётся подвиг. Признаётся, прославляется, хотя тоже чрезвычайно специфически – как сугубо личный, вне связи с государством, обществом, идеями, которые ими владеют. И присваивается. Приватизируется. Пожалуй, так оно даже опаснее. Потому что вместо открытого удара – подмена тихой сапой. То, что вызвало бы отпор, просматривается – и проглатывается. Пипл хаватет. Пипл привыкает и приучивается. А однажды…

В какой-то день мы, проснувшись, с удивлением узнаем, что красные, которые, как известно, агенты немцев (Ленин ведь – немецкий шпион, и бомбу он под Россию подложил – это сам Национальный лидер изрёк), вовсе не побеждали гитлеровцев в Великую Отечественную. Это сделала «историческая, непрерывная», истово верующая, ни в коем случае не советская, а вовсе даже наоборот, полуподпольная, недодушенная в застенках и подвалах кровавыми палачами ЧК и НКВД Русь. Выйдут строем на телеэкраны говорящие головы, которые поведают вновь о заградотрядах, о ГУЛАГе, о голодомо… ой, нет, простите, на это у Украины патент, просто о голоде, об уплотнениях, коммуналках, об уничтоженной «‘элите нации». В общем, о победе вопреки. Повесят снова памятную доску Маннергейму, который по старой и доброй памяти, а на самом деле просто потому, что был благородный и хороший, пощадил Ленинград. А вот советские руководители города на Неве – те все были негодяи, тайно ели в блокаду дичь и тарталетки с икрой, и вообще виноваты в голоде и лишениях горожан едва ли не больше немцев. А вообще войну мы выиграли благодаря наскоро вооружённым зекам, генералу Морозу, а главное — Георгию Победоносцу и Николаю II, которые за русских перед богом заступились. Красным же и их детям и внукам, которые только и делали, что мешали истинным героям земли Русской изгонять супостата, надо бы покаяться – и, конечно, осознать, сколь многим они обязаны урождённым, потомственным благородиям…

Бред безумца? Пока ещё да. Но… Если лягушку варить постепенно, она этого не почувствует. Если не видеть этой угрозы, если не бороться с нею – изо всех сил, «всем сердцем, всей душой», как пелось в куплете великой песни, то описанный выше день обязательно настанет – дайте только срок. Пока мы не станем говорить с властью и определять для самих себя однозначно и уверенно, кто герой, а кто подлец и предатель, кто заслуживает свежих гвоздик на гранитный постамент памятника и чёрный мрамор могилы, а кто – ордена Иуды и презрения, эта угроза реальна.

Всегда говорят – начинай с себя. И здесь, в этой статье, постараюсь я это сделать. Господа режиссёры, сценаристы, достопочтенные продюсеры и спонсоры, ясновельможные чиновники и депутаты, имею вам объявить следующее: Белые проиграли Гражданскую войну. Проиграли, потому что таков был выбор народов России. Проиграли ничего не создав (более того, во многом именно потому, что и не могли предложить ничего созидательного, никакой привлекательной для народа программы, только уничтожение большевизма), ничему высокому и прекрасному не послужив, кроме интересов иностранных государств-интервентов. Белые не сражались в Великой Отечественной войне –потому что к этому времени их уже не было. Единственное, что осталось от всей этой контры после боёв Гражданской – это сбежавшая за границу эмиграция, которую потом не раз и не два используют, как правило, к её радости и гордости, против прародины. И вот как раз иные из них вернулись в Россию, но не нюхнуть полевых цветов на просторных лугах и не обнять белую берёзку и плакать, а убивать своих соотечественников в составе вермахта и войск СС.

Но и их, и их хозяев победили. Кто? Не монашеского вида отшельники. Не мастера боевых искусств. Не скрывающиеся 20 лет дворяне, офицеры и атаманы. А колхозник, сын плотника, Дмитрий Овчаренко. Советский солдат. И мы этого никогда не забудем!

Пресс-служба МГК КПРФ, Мизеров Иван